МЕНЮ

Мост через века: мировая литература от Востока до Запада

Авторский курс Леонида Немцева

Погрузитесь в величие мировой литературы и откройте для себя шедевры, которые вдохновляют и объединяют эпохи и культуры. Этот курс приглашает в путешествие, которое останется с вами навсегда.

  • 11 увлекательных лекций с более чем 28 часами образовательного контента.
  • Узнайте больше о шедеврах Сей-Сёнагон, Данте, Шатобриана, По, Рембо и других выдающихся писателей.
  • Учитесь в любое удобное время, получив вечный доступ к курсу.
  • Шаг к новым знаниям — всего 8100 рублей.

О КУРСЕ

Этот курс — уникальное путешествие через эпохи и культуры мировой литературы. Он приглашает вас открыть шедевры, которые не просто вдохновляют, но и становятся путеводной нитью через сложные вопросы жизни. Вы узнаете, как слова великих авторов пересекают время и пространство, объединяя мудрость Востока и изящество Запада, и находите в них ответы, которые остаются актуальными веками.

Литература в этом курсе предстает не только как искусство, но и как способ почувствовать свою сопричастность к глобальной истории идей. Восточная философия учит нас видеть красоту в минимализме и глубоком подтексте, а европейская поэзия раскрывает многогранность человеческой души, играя на тончайших струнах эмоций.

Каждая лекция — это возможность взглянуть на привычные вещи с неожиданной стороны. Вы откроете богатство японских дневников XII века, магию китайских сказаний, трагичность французских баллад и философскую глубину «Божественной комедии». Курс объединяет редкие и известные произведения, раскрывая их под новым углом и делая их ближе даже самому взыскательному читателю.

Этот курс для тех, кто хочет не просто читать, но и понимать, чувствовать, удивляться и вдохновляться. Он создан для любителей литературы, которые ищут глубину, утонченность и вечные темы, объединяющие эпохи и культуры.

Курс состоит из 11 лекций:

Лекция 1. Сей-Сёнагон — «Записки у изголовья»
Открытие японской литературы XII века: минимализм, личные впечатления и уникальный взгляд на мир.
Лекция 2. Пу Сунлин
Мудрость и магия древнекитайских сказаний: оборотни, мистика и философские подтексты.
Лекция 3. Трубадуры
Музыкальная поэзия Прованса: история рифм, творчества и наследие Альбигойской культуры.
Лекция 4. Франсуа Вийон
Жизнь и поэзия изгнанника: искренность, трагедия и музыкальность баллад.
Лекция 5. Алоизиус Бертран
Изобретение стихотворений в прозе: яркие средневековые образы и вдохновение для великих модернистов.
Лекция 6. Данте — «Божественная комедия»
Путь разума и духовности через загробные миры: от Ада к Раю.
Лекция 7. Шатобриан
Создатель романтизма: Америка, свобода и литературные эталоны.
Лекция 8. Эдгар Алан По
Монолитная красота ужаса: основатель жанра детектива и мастер психологического анализа.
Лекция 9. Бодлер — «Цветы зла»
Искусство деформации: революция в поэзии и создание нового языка красоты.
Лекция 10. Артюр Рембо
Язык ясновидения: подростковый гений и его стремление к вечности.
Лекция 11. Верлен
Музыка поэзии: гармония звука, смысл и вдохновение для русских модернистов.
НАЧАТЬ ОБУЧЕНИЕ СЕЙЧАС

ПРОГРАММА КУРСА

  • Сей Сёнагон «Записки у изголовья»

    Для человека, который любит проводить время с книгой, эта встреча может стать началом идеальной дружбы.
    «Записки у изголовья» Сей-Сёнагон писались в XII веке в течение всей жизни японской фрейлины японской императрицы. Сэй-Сёнагон жила в XII веке, то есть она современница «Слова о полку Игореве», но её литературный стиль выглядит невероятно современно и напоминает ведение блога. И более современной книги нам до сих не найти. Изучая китайскую поэзию, занимаясь каллиграфией, она попросила у знакомого чиновника свитки, где стала оставлять записи обо всём, о чём думала. Эти свитки хранились в изголовье, деревянном валике, который был превращен в шкатулку для личных вещей.
    Поэзия в чистом виде, детализация самого изысканного вкуса. Каталоги впечатлений составлены минималистично, нет ничего лишнего. Есть только то, чего мы хотим от книги: интимный голос автора и попадание в самое сердце каждой фразой. Утонченный пир для всех чувств.
    Читать эту книгу можно тоже всю жизнь, и обязательно покажется, что жизнь всегда была насыщена самыми яркими впечатлениями.
    1
  • Пу Сунлин

    В Древнем Китае была великая литература и чиновники сдавали только один экзамен на получение должности - тот самый, который мы любим меньше всего и меньше всего ему доверяем. Это было сочинение. По языку сочинения, умению развернуть сюжет, следовать древним правилам и использовать скрытые цитаты судили о потенциале студента. Учиться надо было много и встречались студенты преклонного возраста.
     Самая любимая тема в народе - волшебные сказки об оборотнях и монахах-фокусниках, они были переняты японской культурой с X века и сохранились в Китае до XVIII века.
     Пу Сунлин всю жизнь сдавал экзамен и подготовил немало студентов, а рассказы писал для того, чтобы как-то прожить. Все его рассказы укладываются в канон, но, похоже, они считались слишком оригинальными... Он оставил нам чудесный подарок, слишком глубокомысленный и иногда фривольный, чтобы считать его детской литературой. И к существованию этого шедевра приложил руку советский синолог, академик В. М. Алексеев. Он сделал перевод умный, точный, музыкальный, близкий к жанру стихотворений в прозе. Ни одна фраза не звучит примитивно, каждая - как утонченное изделие. И надо всем царит подтекст, составляющий величие Востока. У Пу Сунлина подтекст восходит к даосскому миропониманию. И оно чрезвычайно любопытно.
    2
  • Трубадуры

    Трубадуры – это южане, галлы, катары и истинные поэты, а труверы – северяне, франки, католики и тоже поэты неплохие, насколько им удавалось подражать поэтам юга. На Юге, хоть и на каменистой и скудной почве, расцвела прекрасная и богатая цивилизация – Окситания, Лангедок, Прованс.
     Трубадуры происходят от прованского глагола trobar, что значит «созидать, находить». Хотя сам этот глагол может восходить к греческому понятию «тропос», образное украшение речи. Творцы тропов первыми в Европе создали поэзию на народном языке, хотя, конечно, опирались на опыт древних греков и римлян. Это была поэзия многочисленных форм и жанров, восходящая к пению под аккомпанемент и требующая виртуозного исполнения.
     Вдруг в Провансе возникла культура, послужившая образцом для всех народов Европы, а прованский диалект стал языком поэзии, которому долгое время учились поэты всех соседних государств. Если мы добавим к этому, что трубадуры ввели в практику рифмы и сложнейшие формы поэзии, то мы узнаем прообраз современной поэтической культуры. К концу XIII века эта культура была уничтожена в результате Альбигойских войн по обвинению в катарской ереси. Страна «Прованс» легла в основу слова «провинция», но память о галльском слове и самых изощренных художественных формах жива, покуда жив хоть один настоящий пиит, отведавший этой упоительной музыки.
    3
  • Франсуа Вийон

    Возможно, Орфей как воплощение и обожествление поэтического дара, после своей гибели начал воплощаться в других поэтах и так дожил до наших дней. Иногда трудно делить одного Орфея между очевидными гениями-современниками. Но во второй половине XV века можно утверждать определенно, что он воплотился во Франсуа Вийона.
    Это поэт чистой воды, первый лирический и трагический поэт, брызжущий смехом. При этом его не избегало злодейство, времена были темными и за свою жизнь приходилось бороться всеми силами. Он с легкостью овладел всеми доступными поэтическими приемами и писал баллады даже на воровском жаргоне. В сущности, старофранцузские тропы воспевают его печальную судьбу. Плачи и жалобы – один из распространенных жанров, к которым уже относились несколько иронично, но Вийон в самом деле описывал свою судьбу. Песни изгнанника, голодного брюха, описание побоев и даже баллада висельника – это всё про него, часть его биографии.
    Первый совершенно искренний и полностью самостоятельный гений, чья судьба была не менее страшной, чем судьбы его бедных современников, но, создавая баллады для своих друзей, баллады, которые в итоге исполнялись жонглёрами на каждой площади, он открыл способ глубоко личного высказывания и навсегда изменил само устройство гортани у поэтов последующих поколений.
    4
  • Изобретение поэзии в прозе: Алоизиус Бертран

    Перейдя в XIX век от времени трубадуров и Вийона, мы вдруг ещё живее погрузимся в средневековые картинки и сцены в манере Рембрандта и Калло. Филигранные стихотворения в прозе Алоизиуса Бертрана – это идеальная машина времени, которая позволит нам пронестись по ярким моментам Средневековья.
     Бертран жил в Дижоне и мог стать невероятно знаменитым, но слишком рано умер, так и не встретив хороших отзывов на свою книгу "Гаспар из тьмы". А это была книга стихотворений в прозе, и можно по праву назвать Бертрана изобретателем этого жанра, в котором потом работали Бодлер, Рембо, Верлен и Малларме.
     Книга полна любви к фламандской живописи, культуре и истории. Маленькие произведений этой книги на одной-двух страницах содержат канву романа, детализацию музея и настроение самой нежной, самой удивительной поэзии.
     Если вы не знакомы с этой книгой, то готовьтесь к тому, что больше уже никогда не сможете с ней расстаться.
     Название книги связано с историей Каспара Хаузера – дикой и трагической. Это был узник неизвестного подземелья, вдруг отпущенный на свободу и поразивший мир своим смирением и кротостью. «Из тьмы» пришел не огнедышащий Вельзевул, не Ангел мести и не дитя Франкенштейна, а чистый и доверчивый человек, живое порождение романтического мифа.
    5
  • Данте «Божественная комедия»

    Конечно же, «Божественная комедия» - это не обычная книга, она не написана для развлечения или поучения, она не призвана воспитывать или делать жизнь интереснее. Прочитать эту книгу – это и значит «быть» в подлинном смысле этого слова. Но читать в переводе – не значит понимать её.
    Начиная говорить о «Божественной комедии», обычно задерживаются на её «Божественном» ужасе и быстро забывают, почему это «Комедия». Каким образом, проходя круги или страницы «Ада», можно увидеть величие человеческой природы, встроенной в иерархию небесных сил? Не только замысел, а подлинный дантовский голос мы начнем слышать только выйдя за пределы Ада, так как на его кругах ему только и приходится сдерживать плач и крайнее отчаяние.
    Чистилище – это уже возможность очищения и перехода к Богу. Невыносимо трудная возможность, но только здесь душа может обрести свободу. С Чистилища и начинается великий Данте, а кажется, что он до сих пор нам не знаком.
    На самое страшное наказание Данте обрекает не страшных грешников, а бездеятельных, кто никогда не жил и после смерти мечтает о смерти, кого не принимает ни ад, ни рай.
    Поэтому нам просто необходимо сделать усилие – не слабое и начальное, а такое усилие, которое могло бы когда-нибудь стать предельным, - чтобы прийти к слову Данте и почувствовать его бессмертную правоту. Данте писал для того, чтобы разум работал и весь его путь по загробной области совершен ради возрождения человека, ради включения «благого разума».
    Его призвала Беатриче, а нам Данте оставил память о единственно "правом пути", который превышает возможности поэзии, философии и богословия.
    6
  • Шатобриан

    Шатобриан был кумиром всех, кто соприкасался с французской литературой. Недостижимый стилист, лучший писатель Франции (как утверждал Набоков), эталон вкуса и мысли (в этом нельзя не верить Пушкину). Он был потомком аристократического рода, а после революции иногда занимал высокие посты, участвовал в политических переговорах, оставаясь человеком без особых занятий, без крова и достатка.
    Шатобриан – творческая личность, изобретатель многих художественных тенденций, вылившихся в литературном направлении, которое получило название "романтизм". При этом он не вмещается в романтизм, оставаясь слишком большой и оригинальной фигурой.
     Шатобриан ввел в практику путешествия в поиске естественных чувств. Он открыл романтикам Америку как место для идеалов и свободы (Шатобриан посещал ещё те места, где мог общаться с коренными жителями, индейцами натчезами).
    Многие идеи Шатобриана не могли не рождать многочисленные подражания, потому что удивляли и звучали как абсолютная новость. При этом чисто художественных произведений у Шатобриана немного, но даже в своих обширных мемуарах («Загробных записках») он оставляет наблюдения и мысли, которые служили эталоном. Таким образцом стало и жизнеописание Наполеона, которому он выразил протест после казни герцога Энгиенского (эта биография тирана впоследствии повторялась всеми историками).
    Шатобриан приходит к нам как идеальная мера, на его высказывания нельзя не ориентироваться, вся литература последних двух веков – это отклонение в одну или другую сторону от идеальной настроенной струны величественного француза.
    7
  • Эдгар Алан По

    Соотечественники долгое время считала Эдгара Аллана По чудаком и не вполне здоровым человеком. Зато во Франции и постепенно по всей Европе его стихи и рассказы встречали восторг ещё при жизни автора. Шарль Бодлер учил английский язык, чтобы переводить По, то же самое делали поэты Верлен, Рембо и Малларме.
    По не старался нравиться всем, он ратовал исключительно за интеллектуальную литературу, основанную не на сердце, а, как ни странно, на душе, откуда происходит весь ужас его рассказов. Главное его открытие - «монолитная красота ужаса».
    Ужас после первой волны романтизма был воплощением утраченной религиозности. Это страх человека перед своей необъяснимой, животной душой (которая всегда больше контролируемой личности). Можно назвать этот эффект страхом перед самим собой, что, конечно, связано с обнаружением коллективного бессознательного.
    Основные темы По в стихах и рассказах – утрата любимой жены, переживание возможного преждевременного погребения, черная магия как необъяснимое зло, воплощенное в образе «посвященной» женщины (рассказы «Морелла» и «Лигейя»), а также тщательный самоанализ.
     Страх погребения живьем от По передался Гоголю, который называл сборник рассказов, как и По, «Арабески». Самоанализ удивительно повторяет наиболее важные вехи творчества Лермонтова. Сосредоточенность на психологических подробностях пришла к Достоевскому через других представителей европейской литературы, вдохновленных По. Стивен Кинг и Альфред Хичкок – самые очевидные наследники По. Открыв жанр интеллектуального детектива, Эдгар По продолжил расследование в глубинах личности.
    До сих По захватывает внимание и погружает в свои фантасмагории, как будто он остается нашим современником. По – великий мастер, главное в нём не испуг, а филигранность стиля и отвага первооткрывателя. Многие пытались посмотреть на темную сторону человечности, но именно По просто развернул ее и представил нашему вниманию.
    8
  • Бодлер

    Бодлер был первым, кто превратил заклинание в новую форму высокого искусства. Он был первым в ряду «проклятых поэтов» (тех, кто находил особое достоинство быть непонятым). Но подлинная поэзия всегда что-то сообщает даже прежде, чем ее начинают понимать.
    Бодлер раздражался от банального и привычного, поэтому свою книгу «Цветы зла» он назвал «плодом ненависти». Привычная красота отвергается, и новая форма красоты обретается в странном и причудливом. Эта книга возвестила новый язык поэзии, на котором заговорили поэты модернисты и, прежде всего, русские поэты Серебряного века.
    Куда стремился поэт, бросаясь «прочь от этого мира»?
    Почему искусство – это деформация и разъятие всего привычного, при этом фантазия объявляется самой научной из всех способностей человека?
    И почему до сих пор эти прорывы в идеальное так удивляют? Почему это шаманство так завораживает и кажется возвращением к изначальной природе мира, к «сверхнатуральному», как это определил сам Бодлер?
    Черпая вдохновение в путешествиях по югу, Бодлер считает новое искусство дитем севера. По ту сторону искусства он и обрел неисследованные земли, на самом краю которых построил свою причудливую юрту в форме средневекового улья.
    9
  • Артюр Рембо

    Рембо – идеальное воплощение мечты о гении. Он, следуя за Бодлером, взорвал традиционную эстетику и написал все свои шедевры до 21 года. Потом он был солдатом Иностранного легиона, дезертиром, торговцем и переводчиком между африканскими племенами.
    Искусство Рембо – это бессмертное озарение катастрофы. Катастрофа – это нахождение в кризисе, ощущение невероятной полноты и невозможности сохранения себя в прежней гармонической организованности. Поэт мечтает преодолеть земное притяжение (традиционные законы общества) и вылететь в космос, где ему остается только сгореть, как комета. Идеальным воплощением этого состояния стало стихотворение "Пьяный корабль" (1871).
    Казалось, что обозлившийся ребенок восстал против зрелой культуры, но его язык зафиксирован в современной эстетике, он стал лучшим примером невероятной энергии и поэтического ясновидения. Знают они об этом или нет, но рок-певцы обычно подражают Рембо.
    Рембо удалось заговорить на всеобщем, универсальном языке, который даже на слух француза не поддается прямому переводу. Это язык ясновидения – язык прямой передачи смысла со стороны потустороннего сознания.
    В таинственном и совершенном языке Рембо выразил первоначальный хаос, где вещи и явления ещё не служили чьей-либо пользе и обладали завораживающей свободой.
    10
  • Верлен

    Верлен – лучший подарок мировой поэзии, причем долгожданный. Если и были сомнения, что поэзию создаёт её звук, что «дело только за музыкой», то Верлен их развеял. Он показал поэзию такой, как будто бы она собрала первобытную чистоту и голоса парижских улиц, в которых совсем не было грубости.
    «В своих стихах он умел подражать колоколам, уловил и закрепил запахи преобладающей флоры своей родины, с успехом передразнивал птиц и перебрал в своем творчестве все переливы тишины, внутренней и внешней, от зимнего звездного безмолвия до летнего оцепененья в жаркий солнечный полдень» (Борис Пастернак).
    Музыка состоит из грации и правильно расставленных пауз. При этом поэзия Верлена не только изящна и умеет недоговаривать, она ещё дарит открытия в области художественных приемов и довольно сложна по форме. А ещё в ней есть смысл, хотя автор и придумал определение «романсы без слов». Стихи Верлена напоминают полотна импрессионистов.
    Конечно, Верлен непереводим, но он стал таким большим источником вдохновения для русских поэтов, что может считаться одной из важнейших фигур нашего Серебряного века.
    11

ЛЕКТОР: ЛЕОНИД ВЛАДИМИРОВИЧ НЕМЦЕВ

Кандидат филологических наук, доцент Самарского университета, главный библиотекарь СМИБС. Преподавательская деятельность с 2000 года.

Ведущий проекта "Лит-механика" и курса "Уроки русской литературы". Лектор авторских курсов по мифологии, религиоведению и антропологии.

Курсы лектора широко представлены в Школе юнгианского психолога (Санкт-Петербург), где он читает курсы по мифологии, религиоведению и антропологии. Его лекции также востребованы в кинематографической школе TheOneFilm (Москва) по анализу шедевров мирового кинематографа.

Леонид Немцев — автор романа "Две Юлии" (Москва, 2017), поэт и сценарист. Его лекции по мифологии, религиоведению и литературе раскрывают глубокие философские и культурные аспекты, оказывая влияние на восприятие культуры и психологии.
Задайте вопрос или поделитесь впечатлениями :)
Мы с удовольствием отвечаем на ваши письма