Чем сильна юность? Своими ожиданиями. Что бы в юности ни происходило, всё кажется лишь прологом к тому главному, серьезному, настоящему, что вот-вот должно совершится. Пройдет несколько лет, и станет ясно: ожидание, что вот-вот что-то произойдет, и было самым большим событием в жизни. И дальше, переходя из возраста в возраст, мы всегда будем возвращаться воспоминанием к юным годам, когда мы жили впервые, и наши чувства, мысли, клятвы и надежды были отмечены особенной серьезной юношеской правдивостью.

Трепетное ожидание великих перемен — основное настроение Ренессанса. Но гора родила мышь — двадцатилетняя жизнь Высокого Возрождения завершилась крахом надежд. Рим был разорен, во Флоренции упразднен республиканский образ правления. Один за другим города-государства феодальной Италии оказывались в руках интервентов. Только беззаботная Венеция продолжала прожигать несметные свои богатства в карнавалах, нимало не беспокоясь о судьбах отечества. На века Италия оказалась выброшенной на периферию мировой истории.

И, тем не менее, Высокое Возрождение — двадцать лет из жизни пяти гениев в пространстве трех городов — ощущается нами как грандиозная, огромная, значительнейшая эпоха. Это была юность европейской культуры, воспоминания о которой согревают нас в наше тревожное, холодное, хмурое время.